«Зачем мне прилепили этот уродливый сарай!» — могла бы воскликнуть деревянная кирха, гордость и украшение Ново-Александровской колонии. Немецкий поселок у железнодорожной станции Обухово тянулся длинной улицей в сторону купчинских земель, а с восточного края расходился лучами переулков, образуя маленькую площадь. На нее-то и глядел фасад кирхи, испорченный приземистой, неуклюжей постройкой.
Маленькая кирха смотрелась скромно рядом с православными храмами, возвышавшимися над Преображенским кладбищем.