Царский треугольник: как измена императора сломала жизни сотни людей

Вот все и кончено. Как холодно рукам — от его холодных рук. Заледенев, она не могла плакать. В Петербурге всегда холодно, а уж в марте... Странно: все ровно то же, что и полчаса назад: портьера, матовый свет от почти неподвижного пламени свечей. Только его больше нет. Где-то там, за дверями, плач. Русские умеют плакать. Но во дворце этого делать не положено.

— Александра Федоровна, государыня. Вам бы в опочивальню. Отдохнуть… Кто-то трогает ее за рукав.

— Или уж поплачьте. Слезами горе легче уходит... Фрейлина из новеньких...